– Так-с, приступим, – с явным предвкушением в голосе провозгласил, именно провозгласил, а не сказал, маг, раскладывая обработанные камни вокруг стола. – Кхм… что из великой науки алхимии вам уже известно? А то что-то видок у тебя, парень, – да ты, ты, которого оборотень поцарапал, – бледный.

– Да я больше по растениям и минералам, – развел руками я, косясь глазом на хирургические инструменты. – А так чтобы с чем-то большим… ни разу не было. Это вы с Ярославом лучше поработайте, у него вроде бы был… опыт.

– Ну, при вскрытиях вместе с учителем присутствовал, правда, в качестве зрителя, так что что-нибудь принципиально новое вряд ли увижу, – подтвердил Алколит. – Хотя, конечно, тогда работали не с вервольфами, а с обычными людьми.

– А, травник, – сразу поскучнел маг. – Значит, отойди и не мешайся под ногами. И не нагадь мне тут! Хотя… все равно потом мыть, так что ладно.

Разложив камни в произвольном, как сначала показалось, порядке, он громко произнес какую-то абракадабру, одновременно посылая в ближайший артефакт тонкий лучик энергии. Тот немедленно отреагировал, засветившись темно-синим светом, направленным почти вертикально вверх. Конус луча своеобразного осветительного прибора прошел как раз по голове оборотня, и та мгновенно заиграла разными красками. Зубы в приоткрытой пасти, заострившиеся и сильные (обычные человеческие слабее), светились жемчугом. Шерсть искрилась серебром. Кожа, видневшаяся под ней, неожиданно потускнела и стала почти черной.

– Отлично, – обрадовался маг и взял в руку щипцы. – На пяток порций зелья для укрепления костей ее клыков хватит. Еще можно из них внутрижелудочную отраву приготовить, но это долго, сложно и есть множество более дешевых и в то же время более эффективных средств. Эй ты, травник, а ну-ка подставляй зеленую чашку! Да зеленую, а не коричневую, ты что, цветов не видишь?!

К счастью, мои худшие ожидания не оправдались. Маг не стал потрошить труп, вырывая сердце, печень и прочий ливер. После зубов и когтей, которые он удалил в первую очередь для консервирования в составе, предотвращающем их возвращение в назначенную природой форму, волшебник активировал другие артефакты, которые подсветили остальное тело. Тем, кто бывал в зубной поликлинике, при виде подобного могло, конечно, стать противно, но не более того. Необычную реакцию на свет, испускаемый камнями, выказала только изрядно поредевшая, но все еще довольно густая шерсть, которую маг с помощью Алколита немедленно принялся срезать и складывать уже совсем в другой состав. Из его слов выяснилось, что это прекрасное сырье для изготовления некоторых элементарных артефактов, отпугивающих хищников и нечисть. И при чем тут магия? Скорее всего, обычный запах сбивает живых и не очень охотников с толку и заставляет игнорировать добычу, вполне способную укусить в ответ. Поскольку тут моя помощь, даже чисто символическая, не требовалась, да и ученик мага вернулся с парой ведер воды, я перешел на магическое зрение и изрядно удивился. Никаких особых изменений не было. Судя по всему, те октаэдры позволяли пользоваться эффектом колдовского взора без глубокого сосредоточения или даже простым людям (хотя как бы они в таком случае запускали процесс подсветки?).

После окончания этой процедуры, принесшей достаточно сырья, чтобы, к примеру, связать носки из шерсти оборотня, маг попробовал было спустить кровь, но тут его ждала неудача. Во-первых, ее было мало, все-таки до вскрытия издырявленный в порыве смертоубийственного энтузиазма труп транспортировался по довольно ухабистой дороге, а во-вторых, она, судя по всему, уже успела испортиться.

– Жалко, – вздохнул он, разглядывая практически выжатый анализ. – Молодая была, слабая, из такой ничего путного не приготовить, очистка выйдет дороже, чем совокупная стоимость заживляющих раны эликсиров. Ну, значит, и с остальным смысла нет возиться, да и потом, будь это матерый оборотень, а не недавно укушенная дуреха, вряд ли бы вы с ним справились. Радуйся, Тонк, тебе сегодня только подмести.

На мой взгляд, комната после всех манипуляций нуждалась как минимум в трехкратной дезинфекции. Впрочем, хозяину виднее.

– А лекарство? – напомнил ему я.

– Какое? – недоуменно уставился на меня он.

– От оборотничества. Меня, если помните, успели поцарапать.

– Сейчас передохну только чуток, – не стал запираться волшебник. – Кстати, а почему вы не знаете, за что алхимики ценят перевертышей?

– В наших краях вервольфы как-то не водятся, – развел руками Алколит. – Последнего лет сто назад видели.

– Это где ж такие места? – озадачился маг, но развивать тему не стал, а полез в шкафчик за ингредиентами, с помощью которых собирался предотвратить возможность моего превращения в клыкастую и мохнатую образину.

Магическое действие, как оказалось, заключалось в обычном выпивании микстуры, которую волшебник навел, бросив в простую воду какой-то порошок крайне подозрительного вида. Последний в лучших традициях земных лекарств зашипел с образованием прозрачной пены и растаял без следа. Но стоило мне вглядеться в не очень-то чистую глиняную кружку магическим зрением, как картина радикально изменилась. В общем слое воды плавало нечто светлое, активное, хаотически движущееся, создавалось впечатление, что посудину наполнили концентратом прозрачных червячков, иногда появляющихся перед глазами при физических нагрузках. А вот испарения, которые я раньше принимал за обычный воздух, явно имели не столь простую природу, как казалось: они, несмотря на то, что стремительно рассеивались в воздухе, были светло-зеленые. Неужели какой-то газ?

– Что это? – спросил я, разглядывая предложенную жидкость и осторожно касаясь пальцем щепотки просыпанного мимо сосуда порошка.

– Настой пыльцы фей, – пожал плечами маг. – Вообще-то и любой другой реагент, имеющий в своем составе нужную стихию, подошел бы, но у меня именно его много, вот и разложил на элементальные эссенции: свет слил тебе, чтобы выжег темную заразу. Конечно, пить будет достаточно неприятно, но эманации оборотня ничем не выжечь, кроме как воздействием извечного антагониста. Концентрат природы же развеял в аэре, у тебя вроде нет стихии земли… или новую порцию заварить, неочищенную?

– Ладно, давай сюда эту дрянь, – я выхватил у него долгожданное лекарство и залпом выпил. А потом упал на пол и совершенно неприлично принялся скулить. Было больно. Нет, не так. БЫЛО БОЛЬНО! Начиная с горла и дальше вниз по пищеварительному тракту катилась раскаленная лава. Отрава, попавшая в организм, растекалась по каждой клеточке тела, как расплавленный свинец. Правда, эту метафору я придумал несколькими минутами позже. Когда смог прийти в себя. И заодно уговорил ставшего вдруг почему-то очень нервным Алколита убрать весьма зловещего вида нож от горла мага. Друг закономерно решил, что меня отравили, и требовал у виновного антидот, не веря в вопли испуганного чародея о том, что это так у темных и должно быть и сейчас оно само пройдет. В процессе переговоров чародей, вполне возможно, заработал несколько седых волос, так как медик-недоучка на полном серьезе прощупывал острой кромкой лезвия его шею с явным намерением погрузить острие в плоть, если больной все-таки загнется.

– Припадочные! – сплюнул волшебник, ощупывая пострадавшее место, едва не украсившееся шикарным разрезом, и попытался вдоль стеночки выйти из помещения.

– Стоять! – скомандовал я ему и, поднапрягшись, поднял находящуюся рядом тумбочку, после чего вышел в коридор, прихватив ее с собой. – Яр, чего застыл? За мной!

– Э-э-э… грабим? – осторожно уточнил Алколит, с вожделением косясь на имеющиеся в помещении оккультные принадлежности. Оружие… или орудие, раз предполагалось применять в хозяйственных целях? В общем, ножик будто сам собой втянулся в рукав Ярослава, рукояткой вверх.

– Нет, – пояснил я свои действия. – Блокируем отход из данной локации. Дверь клиним, короче. А теперь за мной – и ходу отсюда. Не хочу извиняться перед комендантом гарнизона за то, что ты запачкал рубашку уважаемого мэтра кровью из его же шеи, нанеся незначительные ранения, то бишь порезы.